То здесь, то там вспыхивают разговоры о грядущих переговорах Пу и Зе и о том, как это может изменить нашу жизнь. Попробую описать, чего ждут от этой судьбоносной встречи обычные люди в "республике", на что надеются и чего боятся. Пенсионеры из числа «благополучных» обладателей двух пенсий – местной и украинской – боятся прекращения этого задвоенного денежного транша. Можно услышать, как кто-то философствует: «Вот если сделают одну пенсию, как эти две, поверьте, я никуда ходить не буду вообще. Я буду сидеть дома. Зачем мне так рисковать здоровьем, если будут выплачивать одну, но хорошую пенсию?!» Разговоры эти, конечно, словоблудие чистой воды. Ну, видели ли вы хоть одного человека, кто отказался бы от денег, которые вроде как твои – нужно только до них добраться? Я встречала немногих таких. Поэтому все эти благородные разговоры о том, что в гробу я видал и дальше две пенсии такой ценой - полная туфта. Пенсионеры банально мечтают о достатке и благородной старости – чтобы не считать с ладошки копейки, а покупать по надобности лекарства и продукты по желанию. Правда, рядом можно услышать разговоры о том, что если нас признает Россия, то только на условиях российских пенсий не ниже тех, что по Москве. При чём наши пенсионеры настолько ушлые, что знают не просто размеры российских пенсий, а их сетку по регионам… Во всех этих разговорах нет никакого политического окраса: страх оказаться без второй пенсии – да, но почти всегда без каких-либо политических предпочтений. Иногда кто-то восклицает устало рядом: «Хоть бы уж как-то куда-то нас признали». Дальше кто-то непременно подхватит о том, что мы уже никогда не будем Украиной, а кто-то будет доказывать, что ему вообще всё равно, кем быть, лишь бы жить нормально… Из людей среднего возраста, не имеющих «политического» или «военного» прошлого, - очень много нейтральных. Им вообще всё равно, кем мы будем, лишь бы всё прошло гладко и с минимальными потерями лично для них. Ну, вот давайте представим, что за эти пять лет человек вступил в наследство, купил машину и защитил, скажем, диплом. Вполне закономерный вопрос, что будет дальше с его документами при возвращении законной украинской власти? Или после получения двух паспортов, пройдя через месяцы очередей, конечно, человек с российским паспортом задается справедливым вопросом, куда он применит этот паспорт при Украине? И таких вот риторических вопросов уйма. Моя знакомая защитила недавно диссертацию. Да, здесь, с местным дипломом. Но усилий-то было потрачено не меньше, как если бы это была диссертация при законной власти. Конечно, моя знакомая судорожно размышляет о том, признают ли её диплом легитимным. Вообще интересная тенденция – множество моих знакомых были как бы мимо любой власти все эти пять лет – в новостях не мелькали, интервью не давали, нигде замечены не были. Выездные в обе стороны. Держат нейтралитет упорно, с прицелом – чтобы также продолжить работать и дальше, сменив только флаг над крышей своей организации. Меня просто сразил знакомый, который летом 2014 вывез все своё семейство по бесплатным путёвкам от своей госструктуры в санаторий Миргорода, а вернулся на свою же должность, но уже в «республике». Он работал при СССР, Украине и «республике» - его должность в высших эшелонах была как бы далека от политики. Это потом его подразделение начали величать «министерством», что определенным образом сыграло ему на руку в зарплате. Знаю с десяток тех, кто, работая здесь, помогает детям в Украине, регулярно выезжая туда. Конечно, в их случае вопрос за кого они, вообще не стоит – всё очевидно. А вообще есть такая негласная тенденция держаться подальше от щекотливых ситуаций именно с прицелом возможного воссоединения: Украина зашла назад, а я чистый. Это как правило хорошего тона – не испортить воздух в приличном обществе, не быть нигде замеченным - именно такое же негласное правило. Есть и те, кто отметился во всех баталиях, имея ту биографию, что лучше в неё селёдку заворачивать, чем давать кому-то почитать. Но обычно такие отчаянные давно примерились ко всем возможным исходам, решив для себя – будь что будет. Повлиять на что-то не в их силах, а всех не пересажают, это очевидно. И даже они не против воссоединения с Украиной на условиях полной амнистии. Как это ни странно, большинству дееспособного населения, далекому от службы в местных «министерствах» и «ведомствах», вообще всё равно. Для них важно найти работу, иметь деньги кормить семью, не уезжая никуда. А кем мы будем – вопросы не их компетенции. Знакомый рассказывал занятную историю. Выезжал в Украину через Россию. На российском пограничном контроле у него спросили национальность. Он искренне ответил, что не знает ответа, потому что этот вопрос никогда не стоял в его семье, в которой мама, будто бы, была русской, а отец украинцем. «Так и запишем - россиянин», - ответили ему пограничники. Самое забавное, что этот же вопрос ему задали при пересечении границы с Украиной, и на такой же его ответ, ответили почти также: «Значит, украинец». Так он в течение одного дня сменил свою национальность дважды. Вернувшись домой он резюмировал: паны холопов считают. Есть и те, кто нервно курит при всех этих размытых прогнозах – это те, кто занял свои хлебные должности именно с началом этой войны. Это десятки репетиторов английского и столько же школьных учителей, кто занял своё мягкое кресло в гуманитарных миссиях. Добавьте к этому поездки в Швейцарию на обучение, почти законченный ремонт, новую машину, кучу преференций новой должности и планы на ближайшие пять лет вперёд. На словах они все за мир. Но какой мир? Снова на ставку учителя английского в школе?! А как же рестораны на все праздники за счёт организации? Как же статус небожителя для своих соседей и друзей? Вот уж кто за мир всей душой… На днях мне напомнили историю, которая очень хорошо характеризует общую картину сейчас. Моя знакомая выезжала летом 2014 года на территорию законной Украины. Офис своей организации передала сотруднице – та выезжать не планировала никуда. Офис та у неё приняла, и буквально сразу же передала список всего выехавшего руководства через своего любовника из «МГБ» на все пограничные посты: они все пять лет не въездные сюда. Всё, офис вместе с должностью, в её полном распоряжении. Компенсация за годы безвестности. Хочет ли она возврата Украины с прежним руководством, - вопрос тоже риторический. Если говорить обо мне, я с трепетом вспоминаю время пятилетней давности. Я хотела бы тех своих работ, той занятости, тех друзей и планов. Но так ведь не может быть, правда? Наивно думать, что с приходом Украины вернутся все мои друзья, и мы будем также трепетно любить друг друга, как и раньше. И что я смогу вернуться на ту же работу, с теми же обязанностями… Это только в сказке о спящей красавице такое возможно. Да и я стала другой – жёсткой, нетерпеливой. Не думаю, что мой распавшийся коллектив остался прежним. И самое поразительное, большинству людей в моем окружении все равно. Лишь бы всё закончилось, скорее бы, но без каких бы то ни было политических или географических предпочтений. Чтобы были открыты границы, чтобы вернулись дети, чтобы не стреляли. Чтобы знать, кто мы и кем будем завтра. И все это могло бы сойти за милую наивность, если бы не сотни жертв этой войны и тысячи искорежённых судеб… Ольга Кучер, Луганск, специально для "ОстроВа"
